Традиционно масштаб экономики страны или региона оценивается исходя из масштабов производства. Можно долго спорить, должно ли это быть только промышленное производство, или можно производить и финансовые услуги, но упор делается именно на созданную добавленную стоимость. Собственно, годовой валовой внутренний продукт (ВВП) – это и есть накопленная в течение года добавленная стоимость. Но стоимость мало создать – ее еще нужно продать. Причем это относится не только к промышленности, но и к услугам, в т. ч. финансовым: если спроса на них нет, то соответствующая инфраструктура достаточно быстро деградирует и исчезает.

Современный кризис, который, как известно, является кризисом падения совокупного спроса, не может не оказать существенного влияния на такую ситуацию. Любое производство, даже самое современное, если оно не будет иметь спроса, неминуемо разрушается, что приводит к резкому падению ВВП и, соответственно, роли страны в мире. И наоборот, если производство страны основано на внутреннем (или контролируемом) спросе, то на фоне общего спада такая страна может даже в условиях кризиса демонстрировать быстрый (хотя и относительный!) рост. Другими словами, те страны и регионы мира, которые ориентированы на экспорт, в условиях кризиса будут существенно сокращать свою долю в общем объеме мирового ВВП (который при этом будет падать), а те, которые ориентированы на внутренний спрос, соответственно, будут эту долю наращивать.

Какие страны принципиально ориентированы на экспорт? А почти все. Дело в том, что современная система мирового разделения труда, которая формировалась после 1945 года, не могла не ориентироваться на спрос в США – единственной стране, на территории которой не велись военные действия в рамках Второй мировой войны, и совокупный спрос которой к ее окончанию составлял более 50% от мирового. Западная Европа по плану Маршалла, Япония, Тайвань и Гонконг после 1949 года (образования Китайской Народной Республики), Южная Корея после 1956 года, КНР с середины 70-х годов, Россия после распада СССР – все они ориентированы на внешний спрос. Именно на доходах от экспорта в США «живет» Евросоюз, именно на этих доходах поддерживается благосостояние Японии.

Отметим, что сами США в рамках этого кризиса не очень выиграют. Поскольку тот спрос, который сегодня есть в США, во многом является результатом кредитного стимулирования, и равновесное состояние спрос/доходы для населения США находится где-то на уровне 50% от его нынешнего состояния, если не ниже. Как следствие, по итогам кризиса роль США в мире упадет очень сильно, даже не в два раза, а сильнее, поскольку та часть спроса США, которая будет ориентирована на импорт, будет значительно меньше, чем сейчас. Сегодня доля США в мировом спросе по паритету покупательной способности составляет около 40%, и только половина закрывается за счет внутреннего производства.

Отдельно нужно сказать о Китае и России. Китай в конце 60-х годов начал движение в сторону создания собственной самодостаточной экономики, однако в начале 90-х он с этого пути свернул. Сегодня уже не так принципиально, что стало причиной отказа от сценария, реализованного Сталиным в 30-е годы ХХ века в СССР, но факт остается фактом: упор был сделан на развитие экономики через использование в качестве основного мультипликатора спроса в США. Именно по этой причине сегодня Китай столкнулся с принципиальными проблемами: он никак не может повлиять на падение спроса в США, а его сокращение вызывает серьезные экономические проблемы. Попытки стимулировать внутренний спрос по американским рецептам, т. е. расширением внутреннего кредитования, приводят к надуванию финансовых пузырей, а возврат к методикам, осуществляемым в СССР в 30-50-е годы, невозможен без серьезного пересмотра социально-экономической модели и падения уровня жизни как раз той части населения, которая получает доходы от экспорта в США. А это, между прочим, уже сотни миллионов человек.

Что касается России, то она принципиально выбрала путь уничтожения собственного промышленного производства в пользу закупки импорта. Средства на это пока получают за счет перераспределения доходов от экспорта энергоносителей, однако эффективность последнего высока только до тех пор, пока в США действует модель эмиссионного стимулирования спроса. По мере развития нынешнего кризиса этот механизм будет разрушаться, а значит, реальные цены на нефть и газ (и на продукцию, в которой доля энергетики составляет значительную часть, например, химические удобрения) будут падать. Повторю еще раз: речь идет именно о реальных ценах, а не номинальных. После чего неминуемо будет падать и жизненный уровень населения России, поскольку доходы его будут сокращаться, а значит, импорт будет становиться недоступным. Однако это может дать серьезный импульс для развития внутреннего производства (именно развития, а не восстановления, поскольку советский промышленный потенциал практически уничтожен).

В Китае ситуации иная. Падение экспортных доходов достаточно долго невозможно будет компенсировать за счет роста внутреннего спроса, поскольку концентрация капитала в Китае (за исключением экспортного сектора) – крайне низкая, а значит, быстро создать внутренний спрос на соответствующие товары просто невозможно. Поэтому избежать серьезного падения уровня жизни наиболее успешным за последние 20 лет слоям населения почти невозможно. Это значит, что для Китая принципиальным вопросом является создание внешних источников нового, отличного от американского спроса на свои товары. Как это сделать, пока непонятно, хотя и ясно, что на первом этапе этот спрос будет существенно ниже, чем американский. Однако отказ от такой программы может вызвать в стране серьезнейший кризис – как экономический, так и социально-политический.

Отметим, что аналогичная проблема есть, например, в Европе, однако там уже почти понятно, как она будет проявляться: развитие событий, скорее всего, пойдет по линии распада сначала зоны евро, а потом – и Евросоюза, с «отрезанием» менее успешных стран от ядра ЕС. Фактически все сокращающиеся экспортные ресурсы будут направляться на поддержание уровня жизни все меньшей части населения. Отличие от Китая состоит в том, что это население легко определить по гражданству определенных стран (Германии в первую очередь), для Китая же это станет серьезной проблемой.

Но мало просто создать систему поддержки спроса. Дело в том, что современная система разделения труда создавалась в рамках решения задачи перераспределения прибыли (и отраслевой – в сторону финансовых институтов, и страновой), что вызвало существенное искажение ценовых пропорций от их «естественного», равновесного состояния. Наиболее ярко это проявляется, например, в системе ценообразования на нефть, где равновесный уровень цен на спотовом рынке (примерно $40 за баррель) существенно ниже, чем на спекулятивном финансовом рынке нефтяных фьючерсов (в последние месяцы – от $70 до $80 за баррель).

По этой причине мне кажется, что начинать работу по созданию системы поддержки спроса необходимо с анализа современной системы ценообразования и разработки альтернативной модели, построенной на использовании независимой от валют конкретных стран шкалы (золото?). Не исключено, что уже «очищение» системы цен от искусственных спекулятивных составляющих существенно повысит реальный спрос на реальные товары развивающихся стран, поскольку сегодня любая цена любого товара неминуемо включает в себя колоссальный неявный налог в пользу транснациональных корпораций и особенно крупнейших банков Уолл-стрит.

Таким образом, ключевой задачей большинства стран мира сегодня является создание системы поддержки реального спроса, причем не только в своих странах, но и за их пределами. Без решения этой задачи развитие кризиса может привести к планетарному социальному катаклизму, вплоть до серьезного сокращения населения Земли.