Российский рынок фотографии ждут интересные времена – полторы недели назад УК «Лидер» приступила к формированию двух ЗПИФов, средства которых будут направлены на покупку произведений искусства. Один из фондов называется «Собрание. Фотоэффект». На деньги пайщиков будут приобретаться фотографии известных мастеров. Стоимость «входного билета» – 3 млн рублей. Правда, о формировании первого подобного фонда пока мало кто из галеристов слышал, да и стать пайщиком ЗПИФа сможет отнюдь не любой желающий – фонд предназначен лишь для квалифицированных инвесторов. Может, и зря. Несмотря на то что в России инвестирование в фотографию никогда не было очень распространено, в последние годы наши соотечественники наконец-то стали относиться к отпечаткам как к искусству, отмечает владелец Frolov Gallery (бывшая pARTnerproject gallery) Владимир Фролов.

Фотографии и свиньи. На Западе финансовыми структурами, инвестирующими в фотографию, никого не удивить. В 2007 году британский хедж-фонд WMG сформировал Tosca Photography Fund, которым управляют экс-менеджер Commerzbank Мехмет Дальман и известный галерист Зельда Читл. Фонд прекращает свою деятельность в октябре 2010-го (горизонт инвестирования составлял три года), еще около года уйдет на распродажу коллекции. В активах фонда – 1, 5 тыс. фотографий российских мастеров, рассказала «Ф.» Зельда Читл. Кроме отпечатков известных на весь мир советских авторов Александра Родченко (стоимость некоторых его работ доходила до $200 тыс.) и Эля Лисицкого, это фотографии вроде «Станция метро ”Сокол“» (1938) Эммануила Евзерихина или «Парад физкультуры» (1930-е годы) Михаила Грачева. «Фонд коллекционирует важные работы XX века и инвестирует в некоторых фотографов XXI века», – говорит Зельда Читл. Среди «новичков» – английский автор Том Хантер, который прославился тем, что снимает самых обычных людей на улицах, в том числе и в районе, где сам живет. В прошлом году фонд покупал и снимки, которые делает NASA со своих спутников. По словам Зельды Читл, в 2008 году стоимость активов Photography Fund выросла незначительно из-за глобальной рецессии (хотя в 2007-м рост составлял 32%). Тем не менее она уверена, что инвесторы получат хороший возврат на инвестиции.

Рынок фотографии не слишком сильно рос накануне кризиса, но зато избежал оглушительного падения, которое в 2008–2009 годах испытал перегретый рынок современного искусства в целом, отмечают эксперты. «Последние два года резких скачков цен на фотографию не наблюдается. Но все это никак не отражается на анализе для инвестирования, ведь сам анализ – это глубокое понимание предпосылок, влияющих на цены», – уверена Наталья Григорьева, куратор Фотогалереи имени братьев Люмьер. Согласно июльскому докладу The World Wealth Report 2010, подготовленному Capgemini и Merrill Lynch, интерес миллионеров к инвестициям в искусство как никогда высок. В том числе и к инвестициям в фотографии. В США и Европе давно сформировалась соответствующая инфраструктура – функционирует большое количество галерей фотографии, более тридцати лет проходят аукционы, существует целая армия коллекционеров. Причем в самых, казалось бы, неприспособленных для элитарного искусства уголках. Владимир Фролов отмечает, что, к примеру, в Хьюстоне – нефтяной столице США – в 80-е годы прошлого века нефтяные магнаты организовали Международную фотографическую биеннале (FotoFest), которая сейчас, наряду с ежегодной ярмаркой Paris Photo, является крупнейшим фотографическим событием в мире. Помимо FotoFest в Хьюстоне, массовую аудиторию собирает лишь еще одно мероприятие – фестиваль свиней.

Что выбрать? Россия в плане инфраструктуры и популяризации авторов отстает, однако, по мнению специалистов, это может сыграть на руку потенциальным инвесторам. Выбирать им есть из чего – и не только на территории России. Пока у частных лиц отсутствует возможность вкладываться в «фотографические» фонды, инвесторам остается обходиться своими силами или обращаться за помощью к профессионалам-галеристам (их услуги стоят 5–10% от стоимости приобретенных работ). Так, по словам Владимира Фролова, в 2008 году, накануне кризиса, сразу несколько состоятельных россиян приобрели работы русских фотографов на несколько сотен тысяч долларов с целью инвестирования средств.

В последние годы у коллекционеров и инвесторов пользуются спросом фотографии звезд разных лет (на прошлой неделе, к примеру, были выставлены несколько неизвестных ранее снимков Мэрилин Монро), военные фотографии времен Первой и Второй мировых войн, фото 20–30 годов XX века (в России – период коллективизации, в США – Великой депрессии), работы мастеров fashion-фотографии (таких, как Уильям Кляйн и Питер Линдберг, цена на снимки которых ежегодно прибавляет по 10–20%). На стоимость работ влияет множество факторов – ограниченность тиража, оригинальная авторская печать снимка, известность художника. К примеру, отпечатки Хельмута Ньютона или Мана Рэя стоят баснословных денег не в последнюю очередь из-за их эксклюзивности. На Западе принято после смерти автора останавливать «печатный станок», поэтому цена фотографий маэстро «ню» Хельмута Ньютона после его смерти взлетела с $15–20 тыс. до $250–300 тыс. (в зависимости от формата). «Винтажи Ричарда Аведона, Ирвинга Пенна, Картье Брюссона и других мировых классиков не падают в цене. Их не так много, а желающих обладать этими шедеврами – сотни тысяч», – утверждает Наталья Григорьева. По ее словам, резко выстреливают вновь открывшиеся мировому рынку художники, которые, безусловно, имеют потенциал и собственный стиль, востребованный сегодняшним собирателем. Осложняет задачу инвестора отсутствие на этом рынке средних значений – даже у одного автора могут быть работы полярного уровня мастерства, а значит, и цены.

В свое время резко взлетели цены на отдельные снимки автора «ковбоя Marlboro» Ричарда Принса (его «Безымянный ковбой» – самая дорогая фотография планеты) – за 10 лет подорожала почти на 750%! Быстро прибавляли в цене и работы Доротеи Ланж – в 2005 году ее фото White Angel Breadline ушло с молотка за $820 тыс. при эстимейте в $300 тыс. Сильно росли в цене снимки Роберта Мэплторпа – некоторые работы превышали эстимейт в 5–7 раз, как, например, Poppy, проданная в свое время за $250 тыс., или American Flag ($352 тыс.). Недооцененными считаются работы южноафриканского фотографа Дэвида Голдблатта. По мнению Владимира Фролова, потенциал роста есть у итальянки Клаудии Рогге – ее принты 1, 5 на 2 метра стоят по 12 тыс. евро и в течение 10 лет могут вырасти до 50–60 тыс. А вот снимки дико популярного до кризиса Джоэля-Питера Уиткина, который прославился скандальными фото трупов и транссексуалов (отдельные коллекционеры платили за них по $30–50 тыс.), сейчас снизились в цене.

В России тоже есть на что посмотреть. «Если делать срез в десять лет, то советская фотография, безусловно, набирала хороший темп роста цен», – говорит Наталья Григорьева. По ее словам, сейчас стоимость отдельных работ Наума Грановского, Владимира Лагранжа, Якова Халипа может превышать 30–60 тыс. рублей, хотя несколько лет назад они продавались по 5–7 тыс. рублей. Рост – 500–1000%. Не так давно «выстрелил» Борис Смелов – легендарный петербургский фотограф, умерший в 1998 году. Пять лет назад его фотографии стоили около $500, а сейчас продаются от 4 тыс. евро и выше.

Тем не менее, рынок коллекционных фото в России не был перегрет, поэтому на нем можно попробовать неплохо заработать. Галеристы как раз и занимаются популяризацией фотографов и повышением цен на них. Работы того же Бориса Смелова в последние годы показывали на крупнейших ярмарках. На руку сыграли и персональная выставка в Эрмитаже в 2009 году, и издание в одном из крупнейших издательств Германии Kerber альбома фотографий Бориса Смелова (448 страниц), который сейчас продается во многих книжных магазинах по искусству в Европе и Америке. Из современных отечественных авторов популярностью пользуется группа художников AES+F, которые занимаются видеоинсталляциями, но продают и принты, которые в зависимости от размера стоят $20–50 тыс. Еще четыре-пять лет назад цены на них были в два-три раза ниже. Но, как и во всем современном искусстве, как только авторы выйдут из моды, цены на их работы могут стремительно рухнуть.

Любить по-русски. «Если вам нравится фотография и вам ее предлагают по цене «верхней» планки в этом жанре, почитайте и посмотрите, как долго и кто продает эту фотографию и другие работы этого автора, – советует Наталья Григорьева. – Узнайте, кто распоряжается авторскими правами, использует ли автор или его фонд тиражи, соблюдаются ли они». Всю эту работу намного проще делать в России, где рынок фотографии является развивающимся. На Западе стоимость «входного билета» уже совершенно другая.
Однако многих потенциальных инвесторов и коллекционеров это не пугает. По словам Владимира Фролова, в США и Европе сейчас можно найти хорошие работы, которые продаются существенно дешевле, чем должны стоить. «Многие состоятельные люди, испытывающие финансовые проблемы, нередко в первую очередь стараются избавиться от предметов искусства», – объясняет Владимир Фролов. По его словам, сейчас несколько российских коллекционеров и инвесторов «шерстят рынок» в Европе и США в поисках недооцененных фотографий. Недаром наши соотечественники по объему инвестиций в фотографии уступают лишь немцам, французам и британцам. Не отстают и украинцы. Так, снимок Андреаса Гурски 99 Cent в 2007 году за $3, 34 млн приобрел зять экс-президента Украины Леонида Кучмы Виктор Пинчук, пару лет назад открывший в центре Киева свой PinchukArtCentre.
Существенных денег стоила и фотография Тобольска, сделанная президентом России Дмитрием Медведевым с вертолета в ходе предвыборной кампании 2008 года ($1, 73 млн). Правда, продать это фото впоследствии будет не так просто. По словам Натальи Григорьевой, в России до сих пор практически отсутствует вторичный рынок, то есть продать снимок из своей коллекции на аукционе почти невозможно. Есть шанс продать редкий кадр специализированной галерее, но таких на всю страну не более пятнадцати. Хотя фото Тобольска может стать и ядром чьей-то частной коллекции, а коллекции, как известно, всегда стоят дороже отдельных фотографий.